Неточные совпадения
Шли долго ли, коротко ли,
Шли близко ли, далеко ли,
Вот наконец и Клин.
Селенье незавидное:
Что ни изба — с подпоркою,
Как нищий с костылем,
А с крыш солома скормлена
Скоту. Стоят, как остовы,
Убогие дома.
Ненастной, поздней осенью
Так
смотрят гнезда галочьи,
Когда галчата вылетят
И ветер придорожные
Березы обнажит…
Народ в полях — работает.
Заметив за селением
Усадьбу
на пригорочке,
Пошли пока — глядеть.
Бога забыли, в посты скоромное едят, нищих не оделяют;
смотри,
мол, скоро и
на солнышко прямо
смотреть станут!
Степан Аркадьич рассказал жене причину замедления, и гости улыбаясь перешептывались между собой. Левин ничего и никого не
замечал; он, не спуская глаз,
смотрел на свою невесту.
— Нынче кончится,
посмотрите, — сказала Марья Николаевна хотя и шопотом, но так, что больной, очень чуткий, как
замечал Левин, должен был слышать ее. Левин зашикал
на нее и оглянулся
на больного. Николай слышал; но эти слова не произвели
на него никакого впечатления. Взгляд его был всё тот же укоризненный и напряженный.
По его взглядам
на дамскую беседку (он
смотрел прямо
на нее, но не узнавал жены в море кисеи, лент, перьев, зонтиков и цветов) она поняла, что он искал ее; но она нарочно не
замечала его.
Кити своими дальнозоркими глазами тотчас узнала его и даже
заметила, что он
смотрел на нее.
Левин вдруг покраснел, но не так, как краснеют взрослые люди, — слегка, сами того не
замечая, но так, как краснеют мальчики, — чувствуя, что они смешны своей застенчивостью и вследствие того стыдясь и краснея еще больше, почти до слез. И так странно было видеть это умное, мужественное лицо в таком детском состоянии, что Облонский перестал
смотреть на него.
В середине мазурки, повторяя сложную фигуру, вновь выдуманную Корсунским, Анна вышла
на середину круга, взяла двух кавалеров и подозвала к себе одну даму и Кити. Кити испуганно
смотрела на нее, подходя. Анна прищурившись
смотрела на нее и улыбнулась, пожав ей руку. Но
заметив, что лицо Кити только выражением отчаяния и удивления ответило
на ее улыбку, она отвернулась от нее и весело заговорила с другою дамой.
Наступило молчание, во время которого Вронский, — так как надо же
смотреть на что-нибудь, —
посмотрел на Левина,
на его ноги,
на его мундир, потом
на его лицо и,
заметив мрачные, направленные
на себя глаза, чтобы сказать что-нибудь, сказал...
— Ну, не будем, — поспешила сказать Дарья Александровна,
заметив выражение страдания
на лице Анны. — Я только вижу, что ты слишком мрачно
смотришь.
— Ты пойми, что я не ревную: это мерзкое слово. Я не могу ревновать и верить, чтоб… Я не могу сказать, что я чувствую, но это ужасно… Я не ревную, но я оскорблен, унижен тем, что кто-нибудь
смеет думать,
смеет смотреть на тебя такими глазами….
Засверкали глазенки у татарчонка, а Печорин будто не
замечает; я заговорю о другом, а он,
смотришь, тотчас собьет разговор
на лошадь Казбича. Эта история продолжалась всякий раз, как приезжал Азамат. Недели три спустя стал я
замечать, что Азамат бледнеет и сохнет, как бывает от любви в романах-с. Что за диво?..
Англичанин стоит и сзади держит
на веревке собаку, и под собакой разумеется Наполеон: «
Смотри,
мол, говорит, если что не так, так я
на тебя сейчас выпущу эту собаку!» — и вот теперь они, может быть, и выпустили его с острова Елены, и вот он теперь и пробирается в Россию, будто бы Чичиков, а в самом деле вовсе не Чичиков.
Несмотря
на то что Чичикову почти знакомо было лицо ее по рисункам Андрея Ивановича, он
смотрел на нее, как оторопелый, и после, уже очнувшись,
заметил, что у ней был существенный недостаток, именно — недостаток толщины.
Нужно
заметить, что у некоторых дам, — я говорю у некоторых, это не то, что у всех, — есть маленькая слабость: если они
заметят у себя что-нибудь особенно хорошее, лоб ли, рот ли, руки ли, то уже думают, что лучшая часть лица их так первая и бросится всем в глаза и все вдруг заговорят в один голос: «
Посмотрите,
посмотрите, какой у ней прекрасный греческий нос!» или: «Какой правильный, очаровательный лоб!» У которой же хороши плечи, та уверена заранее, что все молодые люди будут совершенно восхищены и то и дело станут повторять в то время, когда она будет проходить мимо: «Ах, какие чудесные у этой плечи», — а
на лицо, волосы, нос, лоб даже не взглянут, если же и взглянут, то как
на что-то постороннее.
Лакей, который с виду был человек почтенный и угрюмый, казалось, горячо принимал сторону Филиппа и был намерен во что бы то ни стало разъяснить это дело. По невольному чувству деликатности, как будто ничего не
замечая, я отошел в сторону; но присутствующие лакеи поступили совсем иначе: они подступили ближе, с одобрением
посматривая на старого слугу.
Матушка сидела в гостиной и разливала чай; одной рукой она придерживала чайник, другою — кран самовара, из которого вода текла через верх чайника
на поднос. Но хотя она
смотрела пристально, она не
замечала этого, не
замечала и того, что мы вошли.
Лонгрен выходил
на мостик, настланный по длинным рядам свай, где,
на самом конце этого дощатого
мола, подолгу курил раздуваемую ветром трубку,
смотря, как обнаженное у берегов дно дымилось седой пеной, еле поспевающей за валами, грохочущий бег которых к черному, штормовому горизонту наполнял пространство стадами фантастических гривастых существ, несущихся в разнузданном свирепом отчаянии к далекому утешению.
Улыбка вышла грустной;
заметив это, она встревожилась, как если бы
смотрела на постороннюю.
В ту минуту, когда все трое, Разумихин, Раскольников и она, остановились
на два слова
на тротуаре, этот прохожий, обходя их, вдруг как бы вздрогнул, нечаянно
на лету поймав слова Сони: «и спросила: господин Раскольников где живет?» Он быстро, но внимательно оглядел всех троих, в особенности же Раскольникова, к которому обращалась Соня; потом
посмотрел на дом и
заметил его.
Соня также вскочила со стула и испуганно
смотрела на него. Ей очень хотелось что-то сказать, что-то спросить, но она в первые минуты не
смела, да и не знала, как ей начать.
Соня все колебалась. Сердце ее стучало. Не
смела как-то она ему читать. Почти с мучением
смотрел он
на «несчастную помешанную».
— А знаешь что, Разумихин?
Посмотрю я
на тебя: какой ты, однако же, хлопотун, —
заметил Зосимов.
— Да ведь этак, пожалуй, и здоровые так же, —
заметила Дунечка, с беспокойством
смотря на Зосимова.
Тысячу бы рублей в ту минуту я дал, своих собственных, чтобы только
на вас в свои глаза
посмотреть: как вы тогда сто шагов с мещанинишкой рядом шли, после того как он вам «убийцу» в глаза сказал, и ничего у него, целых сто шагов, спросить не
посмели!..
В углу
на стуле сидел
Заметов, привставший при входе гостей и стоявший в ожидании, раздвинув в улыбку рот, но с недоумением и даже как будто с недоверчивостью
смотря на всю сцену, а
на Раскольникова даже с каким-то замешательством.
Оба, наконец, вышли. Трудно было Дуне, но она любила его! Она пошла, но, отойдя шагов пятьдесят, обернулась еще раз взглянуть
на него. Его еще было видно. Но, дойдя до угла, обернулся и он; в последний раз они встретились взглядами; но,
заметив, что она
на него
смотрит, он нетерпеливо и даже с досадой махнул рукой, чтоб она шла, а сам круто повернул за угол.
Народ расходился, полицейские возились еще с утопленницей, кто-то крикнул про контору… Раскольников
смотрел на все с странным ощущением равнодушия и безучастия. Ему стало противно. «Нет, гадко… вода… не стоит, — бормотал он про себя. — Ничего не будет, — прибавил он, — нечего ждать. Что это, контора… А зачем
Заметов не в конторе? Контора в десятом часу отперта…» Он оборотился спиной к перилам и поглядел кругом себя.
— Укусила оса! Прямо в голову
метит… Что это? Кровь! — Он вынул платок, чтоб обтереть кровь, тоненькою струйкой стекавшую по его правому виску; вероятно, пуля чуть-чуть задела по коже черепа. Дуня опустила револьвер и
смотрела на Свидригайлова не то что в страхе, а в каком-то диком недоумении. Она как бы сама уж не понимала, что такое она сделала и что это делается!
— Вот,
посмотрите сюда, в эту вторую большую комнату.
Заметьте эту дверь, она заперта
на ключ. Возле дверей стоит стул, всего один стул в обеих комнатах. Это я принес из своей квартиры, чтоб удобнее слушать. Вот там сейчас за дверью стоит стол Софьи Семеновны; там она сидела и разговаривала с Родионом Романычем. А я здесь подслушивал, сидя
на стуле, два вечера сряду, оба раза часа по два, — и, уж конечно, мог узнать что-нибудь, как вы думаете?
Заметов смотрел на него прямо в упор, не шевелясь и не отодвигая своего лица от его лица.
Проходя канцелярию, Раскольников
заметил, что многие
на него пристально
посмотрели. В прихожей, в толпе, он успел разглядеть обоих дворников из того дома, которых он подзывал тогда ночью к квартальному. Они стояли и чего-то ждали. Но только что он вышел
на лестницу, вдруг услышал за собой опять голос Порфирия Петровича. Обернувшись, он увидел, что тот догонял его, весь запыхавшись.
На комоде лежала какая-то книга. Он каждый раз, проходя взад и вперед,
замечал ее; теперь же взял и
посмотрел. Это был Новый завет в русском переводе. Книга была старая, подержанная, в кожаном переплете.
Варвара. Ну, уж едва ли.
На мужа не
смеет глаз поднять. Маменька
замечать это стала, ходит да все
на нее косится, так змеей и
смотрит; а она от этого еще хуже. Просто мука глядеть-то
на нее! Да и я боюсь.
Хозяин между тем
на ярмарку собрался,
Поехал, погулял — приехал и назад,
Посмотрит — жизни стал не рад,
И рвёт, и
мечет он с досады...
Карандышев. Уж вы слишком невзыскательны. Кнуров и Вожеватов
мечут жребий, кому вы достанетесь, играют в орлянку — и это не оскорбление? Хороши ваши приятели! Какое уважение к вам! Они не
смотрят на вас, как
на женщину, как
на человека, — человек сам располагает своей судьбой; они
смотрят на вас как
на вещь. Ну, если вы вещь, это другое дело. Вещь, конечно, принадлежит тому, кто ее выиграл, вещь и обижаться не может.
Тужите, знай, со стороны нет мочи,
Сюда ваш батюшка зашел, я обмерла;
Вертелась перед ним, не помню что врала;
Ну что же стали вы? поклон, сударь, отвесьте.
Подите, сердце не
на месте;
Смотрите на часы, взгляните-ка в окно:
Валит народ по улицам давно;
А в доме стук, ходьба,
метут и убирают.
Он, однако, изумился, когда узнал, что приглашенные им родственники остались в деревне. «Чудак был твой папа́ всегда», —
заметил он, побрасывая кистями своего великолепного бархатного шлафрока, [Шлафрок — домашний халат.] и вдруг, обратясь к молодому чиновнику в благонамереннейше застегнутом вицмундире, воскликнул с озабоченным видом: «Чего?» Молодой человек, у которого от продолжительного молчания слиплись губы, приподнялся и с недоумением
посмотрел на своего начальника.
Катя молча и серьезно
посмотрела на него, княжна даже перекрестилась под своею шалью, так что он не мог этого не
заметить; зато Ситников совершенно переполошился.
— Мы ломаем, потому что мы сила, —
заметил Аркадий. Павел Петрович
посмотрел на своего племянника и усмехнулся.
Остались сидеть только шахматисты, все остальное офицерство, человек шесть, постепенно подходило к столу, становясь по другую сторону его против Тагильского, рядом с толстяком. Самгин
заметил, что все они
смотрят на Тагильского хмуро, сердито, лишь один равнодушно ковыряет зубочисткой в зубах. Рыжий офицер стоял рядом с Тагильским,
на полкорпуса возвышаясь над ним… Он что-то сказал — Тагильский ответил громко...
— Разве? — шутливо и громко спросил Спивак, настраивая балалайку. Самгин
заметил, что солдаты
смотрят на него недружелюбно, как
на человека, который мешает. И особенно пристально
смотрели двое: коренастый, толстогубый, большеглазый солдат с подстриженными усами рыжего цвета, а рядом с ним прищурился и закусил губу человек в синей блузе с лицом еврейского типа. Коснувшись пальцем фуражки, Самгин пошел прочь, его проводил возглас...
— Аз не пышем, — сказал он, и от широкой, самодовольной улыбки глаза его стали ясными, точно у ребенка.
Заметив, что барин
смотрит на него вопросительно, он, не угашая улыбки, спросил: — Не понимаете? Это — болгарский язык будет, цыганский. Болгаре не говорят «я», — «аз» говорят они. А курить, по-ихнему, — пыхать.
Доктор недоуменно
посмотрел на всех по очереди и, видимо,
заметив, что рассказ его удручает людей, крякнул, затем спросил Клима...
Но уже весною Клим
заметил, что Ксаверий Ржига, инспектор и преподаватель древних языков, а за ним и некоторые учителя стали
смотреть на него более мягко. Это случилось после того, как во время большой перемены кто-то бросил дважды камнями в окно кабинета инспектора, разбил стекла и сломал некий редкий цветок
на подоконнике. Виновного усердно искали и не могли найти.
Самгин
заметил, что чем более сдержанно он отвечает, тем ласковее и внимательнее
смотрит на него Кутузов. Он решил немножко показать себя бородатому марксисту и скромно проговорил...
Но Самгин уже не слушал его замечаний, не возражал
на них, продолжая говорить все более возбужденно. Он до того увлекся, что не
заметил, как вошла жена, и оборвал речь свою лишь тогда, когда она зажгла лампу. Опираясь рукою о стол, Варвара
смотрела на него странными глазами, а Суслов, встав
на ноги, оправляя куртку, сказал, явно довольный чем-то...
«Возможно, что так же
смотрят на меня многие, только я не
замечаю этого. Не симпатичен? В симпатиях я не нуждаюсь».
Все вокруг него было неряшливо — так же, как сам он, всегда выпачканный птичьим
пометом, с пухом в кудлатой голове и
на одежде. Ел много, торопливо, морщился, точно пища была слишком солона, кисла или горька, хотя глухая Фелициата готовила очень вкусно. Насытясь, Безбедов
смотрел в рот Самгина и сообщал какие-то странные новости, — казалось, что он выдумывал их.
Самгин, привстав в экипаже, следя за Никоновой, видел, что
на ходу она обернулась, чтоб
посмотреть на похороны, но,
заметив его, пошла быстрее.